Слух пятый, Про сиси.

Слух пятый. Про сиси.
Представляю наших читательниц, прочитавших название этого "слуха". Губки поджали, ухмельнулись и пробормотали: "И тут про "Это"!… А сиси-то чьи?". Успокойтесь, не про Соликамские — про самые что ни на есть импортные — американские.

Как рассказано в "четвёртом слухе", я демонстрировал нашу новейшую ЭВМ на ярмарке в Будапеште. Вообще-то ЭВМ принято делить на три поколения. Первое поколение собрано на электровакуумных лампах. Второе имело в качестве элементной базы уже полупроводниковые транзисторы. Это полупроводниковый кристалл, заключённый в коробочку с тремя ножками. Третье поколение использовало уже интегральные схемы.
В свою очередь третье поколение делится на "очереди". Первая очередь применяла интегральные схемы ИС (на профессиональном жаргоне — " россыпь"). Те же самые транзисторы, но "выращенные" на одном кристалле кремния. Конструктивно оформленые в виде пластикового "гробика" с полутора десятками ножек. Вторая очередь построена уже на схемах средней степени интеграции СИС (вот они — "сиси"!). И третья очередь на больших интегральных схемах БИС (бисы). Ваша персоналка как раз собрана на бисах (микропроцессор) в обрамлении сисей. Их там по всему животу биса в два ряда.

У современной молодёжи бытует представление, что у нас в микроэлекторонике всё "передиралось" с американцев. Что касается ИС, то это имеет место быть. Ничего удивительного. Дело в том, что схемы американских ИС тупо реализовали в кремнии элементы Булевой алгебры, лежащей в основе вычислительной техники. Зачем изобретать велосипед? Проще повторить. Но уже в СИС реализовывались небольшие функциональные схемы вычислительной машины, такие как дешифраторы, сумматоры и прочее. То есть и их повторить было совсем не грех. Если ИС были "кирпичами", то сиси были уже "шлакоблоками". Типа панельного домостроения, наподобие "хрущёвок" в Черёмушках. Вот здесь-то мы и разошлись с американцами. В ЭВМ EС-1033 мы применили совершенно новую (между протчим, защищённую многими патентами во многих капстранах) структуру вычислительной машины, применив сисю 155ХЛ1 собственной разработки, на которых процентов на 60 была собрана эта наша ЭВМ. Кстати сказать, на банкете после приёмки этой схемы, главный инженер "Микрона" (Зеленоград) провозгласил тост почти в стихах "Первый раз — не Техас!". Дело в том, что Микроном до тех пор повторялись схемы фирмы американской Тексас Инструментс.

Как раз эта самая Тексас Инструментс имела свой стенд в соседнем павилионе. Демонстрируемая мной ЭВМ шла в серии, а наше СКБ уже начало работать на перспективу. Поэтому необходимо было узнать что там делается у конкурентов. Так сказать, припасть к первоисточнику, как нас учили на лекциях по диамату. Для молодого поколения, которому не пришлось окунуться в этот кладезь мудрости поясняю, что диамат — не тривиальный известный им мат, а мат диалектический. "ДИАлектический МАТериализм"! Это что-то типа "Жития святых".

Сказано — сделано! Снимаю с груди бляху "СССР", которой в обязательном порядке оснащались все стендисты (маскируюсь), и направляюсь к стенду фирмы в надежде раздобыть последние каталоги их продкуции. Нарезав несколько кругов вокруг стенда, убедился, что нужных мне материалов в открытом доступе не валяется. Но выход всё-таки есть! Стендисткой там была тощая американка с большими… как бы это сказать… СИСами. Некоторые посетители, пошушукавшись с ней, уходили счастливые и довольные с вожделенными каталогами, которые она выносила им из задней комнаты. Решил и я пошушукаться. Естественно, на английском (для конспирации).

Английским я владел. Ограничено. Сказывалось долгое его изучение. Сначала в школе. Учили с 5 по 11 класс. Почему-то я воспринимал всё на слух, за что уже в 5 классе получил 2, спутав "корабль" (ship) с "овцой" (sheep). Звучит -то одинаково, а пишется по разному. В конце школьного курса наша англичанка организовала группу по углублению. Мы сдавали, неведомые тогда в школе "тысячи" по единственной доступной в то время англоязычной газете "Москоу Ньюс", читали адаптированные книжки-сказки для малолетних, разыгрывали пьески. Уже по прошествии полувека я понял, по какому принципу формировылась эта группа. Там были собраны ученики, которые, по мнению англичанки, будут поступать в ВУЗы. Кстати, её усилия даром не пропали. При вступительных экзаменах в КАИ, экзаменаторша спросила меня какую школу я кончал. На мой ответ "школа №3", она жутко удивилась. Дело в том что казанская третья гимназия знаниями иностранного не блистала, в отличие от "английских спецшкол". Пришлось уточнить: "школа №3 города Соликамска".

В институте упор делался на чтение текстов по специальности. Однако наша институтская англичанка как-то сказала, что будет набор на трёхгодичные курсы разговорного английского (бесплатно!) и рекомендовала некоторым студенам из нашей группы принять участие. Отбор здесь был, видимо, по способностям. Я в эти рекомендации не попал, но нахально заявил, что тоже хочу. Курсы вела наша групповая англичанка Зенина. Очень интересный человек. Во-первых она понимала юмор, что для преподавателей, особенно женского полу, способность не характерная. А я в это время выступал в сборной КАИ по КВН. Приходилось отпрашиваться, что воспринималось с пониманием. Во-вторых она издала собственный учебник. Очень жалею, что не взял у неё автограф. Женщина довольно хрупкая, она таскала здоровенный портфель с бумагами. Поэтому завела порядок, по которому её курсанты по очереди таскали этот портфель по окончаню курсов до её дома. По дороге проводилась беседа "за жизнь", естественно на английском. Как-то, в свою очередь, работая носильщиком, я услышал от неё: " Послушайте, Ярмухаметов, почему вы говорите по английски с японским акцентом?". Я чуть не уронил пудовый портфель на свою ногу. А в самом деле, почему? Тут я признался, что разговорным японским я овладел раньше русского. А история простая. Дело в том, что в 1946 году мы приехали на Южный Сахалин, который был заселён японцами. После войны эта часть Сахалина отошла к нам. Вся промышленность на острове осталась "на ходу". Отца демобилизовали из армии и назначили главным инженером Паранайского бумкомбината, поскольку он до войны работал главным энергетиком на бумкомбинате в Новой Ляле на Урале. В городе Паранайске было не больше десятка русских, в том числе прокурор, директор бумкомбината Лобоницкий (довоенный знакомый отца) и командование авиабазы недалеко от города. Остальные были японцы. При том, что отец был уже "на гражданке", почему-то имел личное оружие ТТ, и нам раз в месяц привозили мешок с "лётным пайком". До сих пор вспоминаю американский шоколад, шпиг, тушёнку, и яичный порошёк, и надух не переношу омлет. Нас поселили в двухэтажном 13- комнатном особняке сбежавшего директора завода. Особняк имел всю положенную инфраструктуру — японский садик с камнями перед домом, баню с фуро, прислугу в составе повара, экономки и НЯНИ. Естественно, никто из них русским не владел. Меня, двухлетнего, поручили няне. В результате я сначала начал говорить по японски. Потом мама сообразила что тут не всё ладно, и няню выгнали. Но, тем не менее, некоторым началам языка я овладел, и даже выступал переводчиком на рынке, когда мы туда с ребятнёй (уже русских переселенцев) приходили покупать чилимы и прочие японские вкусности. В 1949 японцев репотриировали на Хокайдо, и мои знания японского больше не понадобились. Но, видимо, акцент остался.

Потом сдача кандидатского минимума по языку. Здесь на разговорный внимания обращали мало, упор делался на перевод технических текстов по специальности. На экзамене я схитрил. В институтской библиотеке практически отсутствовала периодика по вычислительной технике. Поэтому я приволок на экзамен годовую подшивку журнала, не то "Датамейшн", не то "Компьютер ньюс" из библиотеки нашего СКБ. Дело в том, что эти американские журналы и так приходилось читать по роду работы, тексты были знакомые, некоторые не один раз читаные. Экзамен сдал на "пятёрку" особо не утруждаясь.

Итак, я подхожу к той самой стендистке с выдающимися… вобщем симпатичной (пока) девушке среднего возраста и на чистом английском языке с японским акцентом намекаю, что, дескать не возражаю, если мне дадут новый каталог цифровых микросхем. Она на чистом английском с американским акцентом проворковала "Дьжаст а минит". Намекнула что дескать "Удовлетворю через минуточку". Повернулась и пошла а заднюю комнату. Вид её сзади тоже вдохновлял. Особенно, если учесть, что я уже месяц был в отрыве от родного дома. Жду минуту, две, три… десять. Где она, стерва, запропастилась? Собрался уже уходить, несмотря на все голливудские прелести. Но тут она выходит и говорит опять же на своём английском, что, дескать, запрашиваемого мною каталога НА РУССКОМ языке у них нет! И ясными голубыми глазами смотрит на меня. И ухмыляется.

Возвращаюсь к себе на стенд, где в это время попивает кофе некий Кедрин, большой начальник в Радиозагранпоставке. Описываю ему ситуацию, возмущаюсь как она меня вычислила. Он смеётся. "Да у них в досье есть твоё фото с описанием всех твоих подвигов! Ты соавтор более 20 американски патентов по вычислительной технике и микроэлектронике. Конкурент. Привыкай! А вычислить тебя для американца по акценту — плёвое дело. У них слух на то заточен"

Оказывается слух нужен не только при игре на балалайке, но и в бизнсе!