1009
Дожди детства
Дожди детства
Евгений Новаченко затеял новый проект — «Тёплые дожди детства». Раньше было всё понятно — «Наш Соликамск» — пишем про Соликамск (и Боровск, естественно!). Потом «Соликамцы» — пишем по земляков. Следующая тема «Соликамцы рассказывают». Понятно, можно писать что угодно, лишь бы быть соликамцем. Что я и проделал в «Поучительных историях». А тут «Тёплые дожди»- видимо про плохую погоду в Соликамске. Поднатужился, стал вспоминать про дождь. Ничего не помню. Не было дождей. Снега были, морозы были, и ещё какие! Решил подойти по-научному. Как в Интернете. Ввёл себе в голову ключевые слова «детство, дожди, тёплые, Соликамск». Пусто! Попробуем упростить поиск. Уберём первое ключевое слово «детство».
Есть! Нашёл!
Мы с молодой женой Светой едем в Соликамск в гости к моим родителям. Год эдак 1968-69. Естественно, уральское гостеприимство. Пельмени, ватрушки, шаньги. Отец предлагает поездку в лес по грибы, конечно с традиционным пикничком на бережку таёжной речки. Поэтому едем на его служебной машине с шофером (отец — директор Соликамской ТЭЦ). На прошлой неделе, говорят, грибов было немерено — полными корзинами привозили. Но, как бывает всегда, — на прошлой — корзинами, на будущей — мешками, а на нынешней? Уныло ходим по лесу, пинаем раскисшие лопухи. Кончился слой, нового пока нет. Не беда — рядом малинник, пошли собирать ягоды. Собрали едва пару литров — видимо и сезон малины закончился. Только намокли, дикая малина — не в саду, растёт густо и после дождей кусты сырые. Поедем домой, пожалуй, там уже водка стынет.
По пути домой выезжаем на прямой участок дороги вдоль берёзовой посадки — редкое явление у нас. Зачем сажать деревья, если кругом и так тайга? Я тормознул машину и предложил прогуляться по посадке. Машину отправили вперёд метров на 200, сами зашли в березняк. И, вот чудо, ГРИБЫ! Маленькие как один, величиной с палец, с белыми ножками и серыми чешуйками на них. Без шляпок, а в «шапочках», туго натянутых по самые уши, коричневых и рыжих! Подберёзовики и подосиновики. И не «ведьмиными кругами», а сплошь, ногу поставить некуда. Опускаемся на колени и начинаем «косить». И в это время при ясном небе и солнышке хлынул дождь. Тот самый «грибной тёплый дождь детства». Промокли насквозь, но полные корзинки набрали. Уже шофёр гудит, беспокоится, куда пропали? Зашли на 5 минут, а уже полчаса нет! Выходим к машине довольные, но мокрые насквозь. Я даже воду из сапог выливаю. Вперёд, домой, к пельменям и шаньгам!
Хорошее воспоминание, светлое. Но условиям, заданным названием книги, отвечает не полностью. «Приехал в гости с молодой женой...». Какое же это детство? Придётся ещё раз сменить ключевые слова. «Детство» оставляем, «Соликамск» убираем. В конце концов, плохая погода бывает не только в Соликамске! Запускаем поиск. Щёлк! Есть!
Я первоклассник. Иду с мамой на новогоднюю ёлку в школе. На мне калоши, в руке зонтик. Идёт противный мелкий и холодный дождь.
Соликамцы возмутятся. Как так — на ёлку под дождём! Да мы на демонстрацию на 7 ноября уже в валенках ходили! Спокойно! Это вовсе не Соликамск, а Прозерск. Дело в том, что в первый класс я пошел в Приозерске, а закончил его уже в Боровске.
В СССР было два города Приозерска, один в ленинградской области, где я и стал первоклашкой, а другой — Приозёрск — в Казахстане. В первом я жил 2 года, а во втором был в командировке, монтировал там, на площадке 3Д (НИП-3, ОКИК-44 — командно-измерительный комплекс Космических войск) свою аппаратуру для связи наземной ЭВМ с бортовым компьютером пилотируемых орбитальных станций «Алмаз». Площадка расположена на самом берегу озера Балхаш, а город Приозёрск прямо в пустыне Бетпак-Дала, недалеко от ж\д станции Сары-Шаган. Мало кто у нас знает, что Россия арендует у Казахстана за бешеные деньги несколько обширных территорий, кроме космодрома Байконур. Приозёрский полигон ПРО знаменит тем, что там 4 марта 1961 года (ещё до полёта Гагарина) Главным конструктором Г.В. Кисунько был осуществлён перехват баллистической ракеты. За 10 лет до американцев. Задача по сложности примерно такая, как попасть из револьвера в летящую винтовочную пулю. Поговаривают, что комплекс до сих пор функционирует — локатор дальнего обнаружения «Дон-2» прощупывает Юг, а антиракеты стоят на стартовых позициях.
Теперь о погоде. Прямо скажем — поганая была погода. Ветер из пустыни сметает снег. На почве снежный покров не толще спички. На озере Балхаш местами голый лёд, в хоккей играть можно, если бы на мороз — градусов так 30 плюс- минус пару градусов. Ночуем в «офицерской гостинице». Это барак с общей кухней, занятый семьями офицеров — общага по-нашему. Живём в «дортуаре» для командировочных на 8 коек. Температура в помещении +10. Спим «в полной форме», то есть в пальто и в шапке. С вечера я тырю на кухне самодельную электроплитку киловатт на десять марки «козёл», ставлю его посреди комнаты на кирпичи во избежание пожара. К утру температура повышается на 2 градуса и достигает приемлемой величины 12 градусов. Даже можно снять шапку. И всё это бытовое великолепие при очень недурном техническом оснащении НИП «Балхаш», который уступал только НИП «Евпатория» в Крыму и НИП «Щёлково» под Москвой. Что-то я отвлёкся, возвращаемся к детским воспоминаниям.
Город Приозерск, который я осчастливил поступлением в первый класс, расположен на Карельском перешейке, на берегу Ладожского озера при впадении в него реки Вуокса. Расположен километрах так в 150 от Питера. При царском режиме, когда Финляндия входила в состав Российской империи, он имел шведское название Кексгольм. Почему шведское? Всё очень просто — до того Финляндия была провинцией Швеции, примерно как Малороссия была провинцией России (Великороссии) и народ там говорил по шведски. Кстати, и сейчас чуть не половина финнов считают своим родным языком шведский. Когда Ленин отпустил Финляндию в свободное плавание, они шустро переименовали Кексгольм в Кякисалми. В 1945 году СССР отщипнул от территории Финляндии внушительный ломтик в виде Карельского перешейка и городу вернули историческое название Кексгольм но, вскорости, одумались и переименовали в Приозерск.
Город после войны имел жалкий вид, весь центр был практически сровнен с землёй. Чудом уцелело одно здание на центральной площади, которое тут же занял райком. Конечно, я описываю свои детские воспоминания, но, думаю, что действительность была ещё гораздо хуже. Помню митинг на городском кладбище, когда в братскую могилу опускали сотни останков советских солдат, найденные в окрестных лесах. А на кладбище практически не было ни одного целого гранитного памятника — все плиты были разбиты при артиллерийском обстреле города. Гранитные надгробья вовсе не показатель богатства финнов, просто в Карелии гранита больше чем грязи в Соликамске. В большую квадратную яму укладывали десятки закрытых красных гробов. Останки даже не нужно было откапывать — лежали прямо на земле. Были, конечно, и «чёрные копатели», собиратели оружия и амуниции. Им тоже особенно напрягаться не приходилось — иди в лес и подбирай. Лично у меня (в 7 лет) был арсенал в составе: русский трёхгранный штык, изуродованный ручной пулемёт (не наш), почему-то якорь приличных размеров и пулемётная лента в мера 2, алюминиевая немецкая фляжка в войлочной обшивке со свастикой, ручной электрофонарик, в котором были красный и зелёный светофильтры. Позже я выменял за баночку с диафильмом «Тимур и его команда» автомат ППШ без затвора. Обещали и затвор, но за дополнительный диафильм. А чего только не было у старших ребят! Дело в том, что сдесь проходил левый фланг знаменитой «Линии Маннергейма» Ладога — Вуокса, прикрывавший Финляндию от нападения СССР. Бетонные казематы были взорваны, но окопы, блиндажи и другие сооружения оставались практически не тронутыми. Ходи и сбирай! Говорят, что и сейчас там находят каски, ржавое оружие, а тогда было просто раздолье.
Бумкомбинат находился в стороне от центра города, почему, видимо, и был в целости-сохранности, как и посёлок бумажников. Между заводом и городом было приличное пустое пространство, поросшее лесом. Мне казалось по молодости, что довольно далеко. Дело в том, что автобусного сообщения не было, первоклашки с родителями собирались перед проходной завода, нам выделяли дежурный автобус, на котором мы и добирались до школы. Но не всегда. Иногда автобуса не было, и приходилось топать пешком по дороге через лес в сопровождении одного из родителей. Сам посёлок располагался за заводом и, как и в Боровске, имел коттеджный квартал для начальства и прочие дома. Наш коттедж был двухэтажный — наверху одна комната — спальня, а на первом этаже 2 комнаты и кухня. Верхний этаж занимала семья полковника, низ был наш, кухня общая. Такой «коммунальный» коттедж. При доме был небольшой участок, из насаждений помню только густой одичавший малинник, где я и хранил свой «арсенал».
Школа, бывшая финская гимназия, стояла на отшибе и поэтому также не пострадала при штурме города. В здании были широченные «рекреации» (коридоры по-нашему) в которых поутру перед занятиями проводилась всеобщая зарядка. Уроки начинались в 8.00, прибыть нужно было заранее, так как зарядка начиналась за 15 минут до занятий. Опозданий не допускалось. Вставать приходилось не позже шести, иначе не успеть добраться до школы, учитывая неопределённое время в пути. Уже в первом классе занятия вели не только «учительница первая моя», но и преподаватели — «предметники». Зарядку под аккордеон проводил «физрук», он же и уроки физкультуры. Надо сказать, что и в течение обычного урока были физпаузы типа «мы писали, мы писали, наши пальчики устали». Пение преподавал мужчина богемного вида с аккордеоном. Песен о счастливом детстве мы не разучивали, а осваивали нотную грамоту — всякие там нотные станы, скрипичные ключи, диезы и бемоли. Наибольшей пыткой было, когда преподаватель вызывал к доске, нажимал клавишу на своём инструменте и требовал назвать ноту. Правда, мучил не всех подряд, выборочно. Меня не трогал. На уроках пения была особая посадка, Сидеть нужно было откинувшись на спинку парты, расправив грудь и завести руки за спину. Были и другие, обязательные к выполнению, требования, например к «форме» одежды, которые казались естественными и правильными. Какой же был контраст со школой в Боровске (первый класс я заканчивал уже там)! И коридорчики узкие, в классах темно — окна маленькие, зарядки не делали, учительница «одна за всё».
Изучение «наук» давалось мне легко, больше напрягали проблемы позиционирования в коллективе. Дело в том, что я был «домашний» ребёнок никогда не посещал детских яслей и садов. Вскоре, видимо интуитивно, я сообразил что лидером быть обременительно, а «шестёркой» быть унизительно. Занял позицию «сам по себе». Физически был хорошо развит, даже в шестом классе стоял в строю «по росту» правофланговым, поэтому давление на меня оказать было трудно. Читать начал в 4,5 года — преимущественно вывесок. Впервые свою грамотность продемонстрировал в Ессентуках, где был с мамой «на водах». Мама лечилась «по курсовке», то есть лечение принимала, но жили мы в частном секторе довольно далеко от источников и грязелечебницы. По дороге от дома мы проходили мимо пивного ларька. Я посмотрел на него и изрёк «Пиво». Мама, будучи изрядной шутницей, сказала «Что, пива захотелось?». Я сказал: «написано „Пиво“. После этого пришлось демонстрировать маме свою грамотность и на других вывесках. Особенно чтением книг не напрягался, хотя их у меня было довольно много по тем временам. До сих пор вспоминаю со смущением один случай. У отца был приятель — ленинградец, который регулярно приезжал к нам в гости в Приозерск и так же регулярно привозил мне презент — новую детскую книжку. Однажды он приехал, но книги не привёз. Я подошел к нему и в лоб спросил: „А где книга?“. Всем было неудобно, кроме меня. Это сейчас мне до сих пор неудобно за тот случай. Я больше любил, когда отец читал вслух новую книгу. Хорошо помню, как отец читал по вечерам в гостинице Бумкомбината, где мы временно жили пока ремонтировали наш коттедж по ул. Ворошилова 15, в журнале „Новый мир“ повесть „Высота“ про Пасечника и строительство домны. Уже значительно позже, будучи на конференции в Таганроге, смотря на эти грандиозные сооружения, я вспоминал эту книгу, чтение отца и фильм, где талантливо сыграл Рыбников.
Наконец добрался и до дождя. Итак, мы с мамой направились в школу на новогоднюю ёлку. Было не позже 16 часов, но уже было совсем темно. В Питере в конце декабря темнеет рано, часов в 15 уже темно. От той школьной ёлки отчётливо помню только три эпизода: нудный дождь по пути в школу, хлопушку и новогодний подарок. Но по порядку! Про дождь всё понятно — это тот якорь, за который зацепился этот рассказ. Про хлопушку. Из Питера мне привезли в подарок сюрприз — пару хлопушек. Это картонная трубка с начинкой из бумажных конфетти, заклеенная с одной стороны папиросной бумагой, а с другой стороны торчит верёвочка. Если взять патрон в кулак, поднять над головой и дёрнуть за верёвочку, раздастся хлопок, конфетти вылетят наружу. Что я и проделал. Эффект был потрясающий — все жутко перепугались, особенно преподаватели. Вторую хлопушку у меня конфисковали. Перепугались ли Дедушка Мороз со Снегурочкой — не помню. Похоже, их и не было. Потому что подарки раздавала наша учительница. Подарки были индивидуальные — кому куклу, кому мягкую игрушку, а мне „Конструктор“! Это картонная коробка с множеством железных планок с дырками, уголков, колёсиков, винтиков, гаечек и отвёртки с ключами на 6. Был там и альбом с примерами разных конструкций для сборки, причём в аксонометрии, так что всё было понятно даже для первоклассника. Я, по приходу домой, немедленно принялся за сборку. Вскорости собрал все предлагаемые агрегаты и стал придумывать свои. Потом стал применять электромоторчики, которые работали от батареек КБС. Те быстро дохли. Отец сделал на ТЭЦ трансформатор от сети 220 в на 3, 6, 9,12 вольт и принёс с работы списанные немецкие электросчётчики двух- и трёхрежимные. Механически исключительно сложные, с множеством шестерёнчатых передач, даже с карданами. Вот эти механизмы я и встраивал в мой конструктор с электротягой. Впоследствии я думал » Какая прозорливая была учительница! Уже тогда поняла мой путь в жизни!" Только недавно, когда я стал писать свои воспоминания, задался вопросом " А откуда вообще были деньги на эти новогодние подарки? Напоминаю, это был 1951 год. Никаких «спонсоров» и в помине не было. Жили впроголодь, по карточкам. У школы денег на подарки просто не было. И пришёл к выводу: подарки покупали родители и отдавали учительнице для вручения. А игрушку «конструктор» подарили мне в самом деле мама с папой! И стал я не просто конструктором, а Главным конструктором. Что это такое — Главный конструктор? На одной из встреч пионеров с конструкторами авиационной техники они задали вопрос Туполеву " Как отличается «конструктор» от " Главного конструктора"? Ответ был таков: Так же как «милостивый государь» от Государя.
В заключение скажу, что названия городов всё таки отличались: На Балхаше был ПриозЁрск, а на Ладоге — ПриозЕрск.
Евгений Новаченко затеял новый проект — «Тёплые дожди детства». Раньше было всё понятно — «Наш Соликамск» — пишем про Соликамск (и Боровск, естественно!). Потом «Соликамцы» — пишем по земляков. Следующая тема «Соликамцы рассказывают». Понятно, можно писать что угодно, лишь бы быть соликамцем. Что я и проделал в «Поучительных историях». А тут «Тёплые дожди»- видимо про плохую погоду в Соликамске. Поднатужился, стал вспоминать про дождь. Ничего не помню. Не было дождей. Снега были, морозы были, и ещё какие! Решил подойти по-научному. Как в Интернете. Ввёл себе в голову ключевые слова «детство, дожди, тёплые, Соликамск». Пусто! Попробуем упростить поиск. Уберём первое ключевое слово «детство».
Есть! Нашёл!
Мы с молодой женой Светой едем в Соликамск в гости к моим родителям. Год эдак 1968-69. Естественно, уральское гостеприимство. Пельмени, ватрушки, шаньги. Отец предлагает поездку в лес по грибы, конечно с традиционным пикничком на бережку таёжной речки. Поэтому едем на его служебной машине с шофером (отец — директор Соликамской ТЭЦ). На прошлой неделе, говорят, грибов было немерено — полными корзинами привозили. Но, как бывает всегда, — на прошлой — корзинами, на будущей — мешками, а на нынешней? Уныло ходим по лесу, пинаем раскисшие лопухи. Кончился слой, нового пока нет. Не беда — рядом малинник, пошли собирать ягоды. Собрали едва пару литров — видимо и сезон малины закончился. Только намокли, дикая малина — не в саду, растёт густо и после дождей кусты сырые. Поедем домой, пожалуй, там уже водка стынет.
По пути домой выезжаем на прямой участок дороги вдоль берёзовой посадки — редкое явление у нас. Зачем сажать деревья, если кругом и так тайга? Я тормознул машину и предложил прогуляться по посадке. Машину отправили вперёд метров на 200, сами зашли в березняк. И, вот чудо, ГРИБЫ! Маленькие как один, величиной с палец, с белыми ножками и серыми чешуйками на них. Без шляпок, а в «шапочках», туго натянутых по самые уши, коричневых и рыжих! Подберёзовики и подосиновики. И не «ведьмиными кругами», а сплошь, ногу поставить некуда. Опускаемся на колени и начинаем «косить». И в это время при ясном небе и солнышке хлынул дождь. Тот самый «грибной тёплый дождь детства». Промокли насквозь, но полные корзинки набрали. Уже шофёр гудит, беспокоится, куда пропали? Зашли на 5 минут, а уже полчаса нет! Выходим к машине довольные, но мокрые насквозь. Я даже воду из сапог выливаю. Вперёд, домой, к пельменям и шаньгам!
Хорошее воспоминание, светлое. Но условиям, заданным названием книги, отвечает не полностью. «Приехал в гости с молодой женой...». Какое же это детство? Придётся ещё раз сменить ключевые слова. «Детство» оставляем, «Соликамск» убираем. В конце концов, плохая погода бывает не только в Соликамске! Запускаем поиск. Щёлк! Есть!
Я первоклассник. Иду с мамой на новогоднюю ёлку в школе. На мне калоши, в руке зонтик. Идёт противный мелкий и холодный дождь.
Соликамцы возмутятся. Как так — на ёлку под дождём! Да мы на демонстрацию на 7 ноября уже в валенках ходили! Спокойно! Это вовсе не Соликамск, а Прозерск. Дело в том, что в первый класс я пошел в Приозерске, а закончил его уже в Боровске.
В СССР было два города Приозерска, один в ленинградской области, где я и стал первоклашкой, а другой — Приозёрск — в Казахстане. В первом я жил 2 года, а во втором был в командировке, монтировал там, на площадке 3Д (НИП-3, ОКИК-44 — командно-измерительный комплекс Космических войск) свою аппаратуру для связи наземной ЭВМ с бортовым компьютером пилотируемых орбитальных станций «Алмаз». Площадка расположена на самом берегу озера Балхаш, а город Приозёрск прямо в пустыне Бетпак-Дала, недалеко от ж\д станции Сары-Шаган. Мало кто у нас знает, что Россия арендует у Казахстана за бешеные деньги несколько обширных территорий, кроме космодрома Байконур. Приозёрский полигон ПРО знаменит тем, что там 4 марта 1961 года (ещё до полёта Гагарина) Главным конструктором Г.В. Кисунько был осуществлён перехват баллистической ракеты. За 10 лет до американцев. Задача по сложности примерно такая, как попасть из револьвера в летящую винтовочную пулю. Поговаривают, что комплекс до сих пор функционирует — локатор дальнего обнаружения «Дон-2» прощупывает Юг, а антиракеты стоят на стартовых позициях.
Теперь о погоде. Прямо скажем — поганая была погода. Ветер из пустыни сметает снег. На почве снежный покров не толще спички. На озере Балхаш местами голый лёд, в хоккей играть можно, если бы на мороз — градусов так 30 плюс- минус пару градусов. Ночуем в «офицерской гостинице». Это барак с общей кухней, занятый семьями офицеров — общага по-нашему. Живём в «дортуаре» для командировочных на 8 коек. Температура в помещении +10. Спим «в полной форме», то есть в пальто и в шапке. С вечера я тырю на кухне самодельную электроплитку киловатт на десять марки «козёл», ставлю его посреди комнаты на кирпичи во избежание пожара. К утру температура повышается на 2 градуса и достигает приемлемой величины 12 градусов. Даже можно снять шапку. И всё это бытовое великолепие при очень недурном техническом оснащении НИП «Балхаш», который уступал только НИП «Евпатория» в Крыму и НИП «Щёлково» под Москвой. Что-то я отвлёкся, возвращаемся к детским воспоминаниям.
Город Приозерск, который я осчастливил поступлением в первый класс, расположен на Карельском перешейке, на берегу Ладожского озера при впадении в него реки Вуокса. Расположен километрах так в 150 от Питера. При царском режиме, когда Финляндия входила в состав Российской империи, он имел шведское название Кексгольм. Почему шведское? Всё очень просто — до того Финляндия была провинцией Швеции, примерно как Малороссия была провинцией России (Великороссии) и народ там говорил по шведски. Кстати, и сейчас чуть не половина финнов считают своим родным языком шведский. Когда Ленин отпустил Финляндию в свободное плавание, они шустро переименовали Кексгольм в Кякисалми. В 1945 году СССР отщипнул от территории Финляндии внушительный ломтик в виде Карельского перешейка и городу вернули историческое название Кексгольм но, вскорости, одумались и переименовали в Приозерск.
Город после войны имел жалкий вид, весь центр был практически сровнен с землёй. Чудом уцелело одно здание на центральной площади, которое тут же занял райком. Конечно, я описываю свои детские воспоминания, но, думаю, что действительность была ещё гораздо хуже. Помню митинг на городском кладбище, когда в братскую могилу опускали сотни останков советских солдат, найденные в окрестных лесах. А на кладбище практически не было ни одного целого гранитного памятника — все плиты были разбиты при артиллерийском обстреле города. Гранитные надгробья вовсе не показатель богатства финнов, просто в Карелии гранита больше чем грязи в Соликамске. В большую квадратную яму укладывали десятки закрытых красных гробов. Останки даже не нужно было откапывать — лежали прямо на земле. Были, конечно, и «чёрные копатели», собиратели оружия и амуниции. Им тоже особенно напрягаться не приходилось — иди в лес и подбирай. Лично у меня (в 7 лет) был арсенал в составе: русский трёхгранный штык, изуродованный ручной пулемёт (не наш), почему-то якорь приличных размеров и пулемётная лента в мера 2, алюминиевая немецкая фляжка в войлочной обшивке со свастикой, ручной электрофонарик, в котором были красный и зелёный светофильтры. Позже я выменял за баночку с диафильмом «Тимур и его команда» автомат ППШ без затвора. Обещали и затвор, но за дополнительный диафильм. А чего только не было у старших ребят! Дело в том, что сдесь проходил левый фланг знаменитой «Линии Маннергейма» Ладога — Вуокса, прикрывавший Финляндию от нападения СССР. Бетонные казематы были взорваны, но окопы, блиндажи и другие сооружения оставались практически не тронутыми. Ходи и сбирай! Говорят, что и сейчас там находят каски, ржавое оружие, а тогда было просто раздолье.
Бумкомбинат находился в стороне от центра города, почему, видимо, и был в целости-сохранности, как и посёлок бумажников. Между заводом и городом было приличное пустое пространство, поросшее лесом. Мне казалось по молодости, что довольно далеко. Дело в том, что автобусного сообщения не было, первоклашки с родителями собирались перед проходной завода, нам выделяли дежурный автобус, на котором мы и добирались до школы. Но не всегда. Иногда автобуса не было, и приходилось топать пешком по дороге через лес в сопровождении одного из родителей. Сам посёлок располагался за заводом и, как и в Боровске, имел коттеджный квартал для начальства и прочие дома. Наш коттедж был двухэтажный — наверху одна комната — спальня, а на первом этаже 2 комнаты и кухня. Верхний этаж занимала семья полковника, низ был наш, кухня общая. Такой «коммунальный» коттедж. При доме был небольшой участок, из насаждений помню только густой одичавший малинник, где я и хранил свой «арсенал».
Школа, бывшая финская гимназия, стояла на отшибе и поэтому также не пострадала при штурме города. В здании были широченные «рекреации» (коридоры по-нашему) в которых поутру перед занятиями проводилась всеобщая зарядка. Уроки начинались в 8.00, прибыть нужно было заранее, так как зарядка начиналась за 15 минут до занятий. Опозданий не допускалось. Вставать приходилось не позже шести, иначе не успеть добраться до школы, учитывая неопределённое время в пути. Уже в первом классе занятия вели не только «учительница первая моя», но и преподаватели — «предметники». Зарядку под аккордеон проводил «физрук», он же и уроки физкультуры. Надо сказать, что и в течение обычного урока были физпаузы типа «мы писали, мы писали, наши пальчики устали». Пение преподавал мужчина богемного вида с аккордеоном. Песен о счастливом детстве мы не разучивали, а осваивали нотную грамоту — всякие там нотные станы, скрипичные ключи, диезы и бемоли. Наибольшей пыткой было, когда преподаватель вызывал к доске, нажимал клавишу на своём инструменте и требовал назвать ноту. Правда, мучил не всех подряд, выборочно. Меня не трогал. На уроках пения была особая посадка, Сидеть нужно было откинувшись на спинку парты, расправив грудь и завести руки за спину. Были и другие, обязательные к выполнению, требования, например к «форме» одежды, которые казались естественными и правильными. Какой же был контраст со школой в Боровске (первый класс я заканчивал уже там)! И коридорчики узкие, в классах темно — окна маленькие, зарядки не делали, учительница «одна за всё».
Изучение «наук» давалось мне легко, больше напрягали проблемы позиционирования в коллективе. Дело в том, что я был «домашний» ребёнок никогда не посещал детских яслей и садов. Вскоре, видимо интуитивно, я сообразил что лидером быть обременительно, а «шестёркой» быть унизительно. Занял позицию «сам по себе». Физически был хорошо развит, даже в шестом классе стоял в строю «по росту» правофланговым, поэтому давление на меня оказать было трудно. Читать начал в 4,5 года — преимущественно вывесок. Впервые свою грамотность продемонстрировал в Ессентуках, где был с мамой «на водах». Мама лечилась «по курсовке», то есть лечение принимала, но жили мы в частном секторе довольно далеко от источников и грязелечебницы. По дороге от дома мы проходили мимо пивного ларька. Я посмотрел на него и изрёк «Пиво». Мама, будучи изрядной шутницей, сказала «Что, пива захотелось?». Я сказал: «написано „Пиво“. После этого пришлось демонстрировать маме свою грамотность и на других вывесках. Особенно чтением книг не напрягался, хотя их у меня было довольно много по тем временам. До сих пор вспоминаю со смущением один случай. У отца был приятель — ленинградец, который регулярно приезжал к нам в гости в Приозерск и так же регулярно привозил мне презент — новую детскую книжку. Однажды он приехал, но книги не привёз. Я подошел к нему и в лоб спросил: „А где книга?“. Всем было неудобно, кроме меня. Это сейчас мне до сих пор неудобно за тот случай. Я больше любил, когда отец читал вслух новую книгу. Хорошо помню, как отец читал по вечерам в гостинице Бумкомбината, где мы временно жили пока ремонтировали наш коттедж по ул. Ворошилова 15, в журнале „Новый мир“ повесть „Высота“ про Пасечника и строительство домны. Уже значительно позже, будучи на конференции в Таганроге, смотря на эти грандиозные сооружения, я вспоминал эту книгу, чтение отца и фильм, где талантливо сыграл Рыбников.
Наконец добрался и до дождя. Итак, мы с мамой направились в школу на новогоднюю ёлку. Было не позже 16 часов, но уже было совсем темно. В Питере в конце декабря темнеет рано, часов в 15 уже темно. От той школьной ёлки отчётливо помню только три эпизода: нудный дождь по пути в школу, хлопушку и новогодний подарок. Но по порядку! Про дождь всё понятно — это тот якорь, за который зацепился этот рассказ. Про хлопушку. Из Питера мне привезли в подарок сюрприз — пару хлопушек. Это картонная трубка с начинкой из бумажных конфетти, заклеенная с одной стороны папиросной бумагой, а с другой стороны торчит верёвочка. Если взять патрон в кулак, поднять над головой и дёрнуть за верёвочку, раздастся хлопок, конфетти вылетят наружу. Что я и проделал. Эффект был потрясающий — все жутко перепугались, особенно преподаватели. Вторую хлопушку у меня конфисковали. Перепугались ли Дедушка Мороз со Снегурочкой — не помню. Похоже, их и не было. Потому что подарки раздавала наша учительница. Подарки были индивидуальные — кому куклу, кому мягкую игрушку, а мне „Конструктор“! Это картонная коробка с множеством железных планок с дырками, уголков, колёсиков, винтиков, гаечек и отвёртки с ключами на 6. Был там и альбом с примерами разных конструкций для сборки, причём в аксонометрии, так что всё было понятно даже для первоклассника. Я, по приходу домой, немедленно принялся за сборку. Вскорости собрал все предлагаемые агрегаты и стал придумывать свои. Потом стал применять электромоторчики, которые работали от батареек КБС. Те быстро дохли. Отец сделал на ТЭЦ трансформатор от сети 220 в на 3, 6, 9,12 вольт и принёс с работы списанные немецкие электросчётчики двух- и трёхрежимные. Механически исключительно сложные, с множеством шестерёнчатых передач, даже с карданами. Вот эти механизмы я и встраивал в мой конструктор с электротягой. Впоследствии я думал » Какая прозорливая была учительница! Уже тогда поняла мой путь в жизни!" Только недавно, когда я стал писать свои воспоминания, задался вопросом " А откуда вообще были деньги на эти новогодние подарки? Напоминаю, это был 1951 год. Никаких «спонсоров» и в помине не было. Жили впроголодь, по карточкам. У школы денег на подарки просто не было. И пришёл к выводу: подарки покупали родители и отдавали учительнице для вручения. А игрушку «конструктор» подарили мне в самом деле мама с папой! И стал я не просто конструктором, а Главным конструктором. Что это такое — Главный конструктор? На одной из встреч пионеров с конструкторами авиационной техники они задали вопрос Туполеву " Как отличается «конструктор» от " Главного конструктора"? Ответ был таков: Так же как «милостивый государь» от Государя.
В заключение скажу, что названия городов всё таки отличались: На Балхаше был ПриозЁрск, а на Ладоге — ПриозЕрск.
21 октября 2022
14:28
Первый снег
8 января 2022
21 октября 2021
10:47
Первый снег
6 октября 2021
16:27
Уточки на Усолке
Думаю, что аудитория просто не читала.
Скайп azat.yarmukhametov