Дом № 106

Дом № 106 на перекрестке улиц 1 Мая и Набережная. Нижний этаж – каменный, верх – деревянный. Построен в конце XIX века, примерно в то же время, что остальные дома в этой части улицы. Все они – отмеченные хорошими пропорциями, четкой композицией – в свое время были удобны для жизни большого семейства…

Пенсионер Генрих Вайс живет в этом доме с 1957 года. Последний ремонт едва помнит:

— Давно был — лет 45 назад… А неплохо было и фундамент подправить, и крышу подлатать… Над его квартирой на верхнем этаже крыша еще держится, целы окна и полы. Дверь на крепком замке. Иначе нельзя:

— По вечерам на крыльце иногда собираются незваные гости — особо шумных приходится шугать…

Но хозяин дома – человек незлобивый, чаще держит нейтралитет. Ведет здоровый образ жизни, трудится по мере сил: выращивает в огороде картошку, в сарае держит корову. В свободное время смотрит телевизор, слушает музыку, гуляет по родной улице.

— Главное, не быть одиноким на старости лет. Мужчине без хозяйки трудно: она обед приготовит, белье постирает, с ней поговоришь, когда и поцелуешь! – смеется Генрих Юлисович. — До войны мы с женой жили в Житомирской области. Во время оккупации немцы вывезли нас в Германию. Война окончилась, новые власти предложили вернуться на родину. Мы были так рады: похватали детей – и в вагон. Думали, на Украину привезут, а эшелон гнал все дальше и дальше — на Урал… Высадили в Соликамске, он тогда и городом-то не казался, поселили в бараке. Детей четверо, а работы нет. Повезло устроиться в комбинат благоустройства, там и проработали с женой всю жизнь. Через 12 лет барак снесли, на его месте стали строить гостиницу. От горкомхоза семье дали квартиру в этом доме. Жена как раз была беременна пятым, здесь и шестого дождались. 

— Сколько в доме жило семей?

— Не так много: три — вверху и три — внизу, у каждой семьи было две комнаты и кухня. Дом по тем временам считался хорошим — здесь начальство квартировало. Наверху, у нас в соседях жил начальник отдела торговли Усольлага, его жена заведовала гостиницей. На первом этаже жили прокурор Пономарев с женой, еще одна семья и начальник конного двора на Калийце. Я у него работал личным конюхом: несколько лет я возил его в легкой конной повозке, пока на предприятии ему не выделили легковую автомашину. 

Жильцы в доме часто менялись, одни мы жили постоянно. Признаться, мне не раз предлагали благоустроенные квартиры. Я схожу, посмотрю, порадуюсь и… отказываюсь, потому что в таких домах негде держать лошадь и корову, да и квартиры тесноваты для большой семьи. В старом доме и комнаты просторные, и потолки высокие, и печки жаркие. 

С Генрихом Юлисовичем поднимаемся на второй этаж. Интересными своей конструкцией оказались лестничные пролеты: один – прямой, с выходом во двор, второй – веером, с выходом на улицу. Уцелевшие балясины сохраняют устойчивость лестницы. Освещение – естественное: окно на площадке верхнего этажа пропускает достаточно света, а в старину вечерами здесь зажигали керосиновые лампы. Конечно, несмотря на обилие воздуха, в стенах дома чувствуется запах времени. 

— Генрих Юлисович, как Вы себя чувствуете в таком старом доме?

— Прекрасно, я уже сросся с ним. Пока в доме живет хоть один человек, дом будет стоять. Я, можно сказать, хранитель дома, и пока его не снесли, пока есть здоровье — мое место здесь. Скучно редко бывает — не в лесу живу, а в центре города. Сейчас дороги ремонтируют – весь транспорт мимо моего дома проезжает. Людей сколько за день появится: вчера с одним поговорил, сегодня – с вами, завтра еще кто-нибудь объявится. Я не жалуюсь. 

Соликамску – 580 лет, по возрасту дом № 106 – его «внук». Хочется сохранить для потомков хотя бы уцелевшие дома, тем более в исторической части города, как памятники, показывающие, как строили и как жили в них купцы, мещане, городская интеллигенция XVIII-XIX веков. 

Татьяна Аглямова, журналист газеты Наш Соликамск